Историки утверждают, что в низовьях Дуная поселения были задолго до нашей эры. А первое письменное упоминание об этом крае имеется в летописи «Повесть временных лет»: в ней отмечено, что киевские князья вели с угличами и тиверцами продолжительные войны за присоединение к Руси земель между устьями Днестра и Дуная. В середине X века н.э. князь Игорь включил придунайские земли в состав Киевской Руси. Киевский князь Святослав I в 970 году помышлял перенести на Дунай свою столицу, отсюда «в лодиях и на конях» он начинал свои походы на Византию и Болгарию.

Многострадальна история этого края. Веками он подвергался нашествию кочев-ников. Летописец Иоанн де Плано-Кар-пини, который проезжал придунайскими землями в 1245 году, писал: «Народу здесь осталось мало: большинство было перебито или увезено в плен татарами». В конце XV века устьем Дуная овладела Турция - это стало началом трехсотлетнего ее владения этим краем. Украинский гетман Богдан Хмельницкий неоднократно пытался освободить от турок эти земли. Он посылал сюда с войском своего сына Тимофея. После воссоединения Украины с Россией в 1653 году борьба за присоединение Придунайского края к восточно-славянским землям разгорается с новой силой.

При Петре I русская армия перешла Днестр и двинулась на юг, к Дунаю. Но удача изменила Петру. В 1738 году русские войска вновь появляются на территории, расположенной между Днестром и Дунаем. Русско-турецкие войны за эти земли продолжались до начала XIX века. И только в 1812 году Бессарабия была вырвана из владения Османской империи. В период между этими войнами, в 1746 году, в дельте Дуная, по преданию, осел беглый люд, основав целое поселение. По другим свидетельствам, на месте нынешнего Вилково поселения существовали уже в 1690-х годах... Как бы там ни было, но в 1768 году на военной карте Российской империи появляется маленькая точка под названием «Селение липованское» - так первоначально называли сегодняшнее Вилково. Так кем же они были - те первые, пришедшие в эти гиблые места не с оружием в руках, а с хозяйственным инвентарем, надеясь построить жилище в непроходимых плавнях и обзавестись хозяйством? Сейчас мы с уверенностью можем сказать: первопроходцами этих мест стали раскольники-старообрядцы и «неспокойное воинство» - донские и запорожские казаки. В общем, история основания Вилково - это история притесняемого старообрядчества и беглого казачества...

- Вместо «сугубой», т.е. двойной аллилуйи

была введена «трегубая», тройная аллилуйя («аллилуйя» - еврейское слово «Гиллель», означающее «Хвалите Бога»).
- В старых книгах во время крещения, венчания, освящения храма следовало делать обхождение по солнцу - «посолонь». В новых было введено обхождение против солнца.
- В старорусском варианте Божествен-ную литургию совершали на семи просфорах («просфора» - по-гречески «приношение»), по новому канону стали служить на пяти.
- Никон ввел в поклонение шестиконечный крест; раньше был восьмиконечный и т.д.
Расхождения между старым и новым церковным уложением для ревнителей ста-ринной церкви оказались принципиальными. Расколу способствовало еще и то, что к этому времени в лоне самой Русской пра-вославной церкви созрели свои внутренние противоречия.

Они имели серьезные последствия и отразились как на судьбах преданных ревнителей старинного обряда, так и на судьбе самого Никона. Его реформы встретили сильное противостояние духовных деятелей и повлекли за собой внутри-церковный раздор и смуту.
Самой яркой фигурой оппозиции Никону был «неистовый» АВВАКУМ (1621-1682 гг.) - протопоп,сын сельского священника. В 1653 г. он был сослан в Тобольск, затем в Забайкалье. Ни пытки, ни лишения, ни смерть двух сыновей его не сломили. Он и другие противники Никона подверглись жестоким мучениям, казням, гонениям. Епископов, архимандритов без соборного суда лишали сана, ссылали в дальние монастыри, сжигали в срубах.
Заручившись поддержкой царя, Никон, проводя реформу, не ущемлял собственного тщеславия, но не забывал и о пользе государства. И все-таки жажда власти его подвела. Стремясь уравнять права царя и патриарха, он попал в немилость. Возник серьезный конфликт с государем Алексеем Михайловичем, и в 1660 году в Москве был избран новый патриарх - им стал Иосаф из Троице-Сергиевской лавры. Основные нововведения Никона одобрили, двоеперстие объявили «еретическим», сторонники старых обрядов ушли в подполье.

В конце XVII века старообрядчество распалось на два толка: поповство и беспоповство. Первые признавали необходимость священников при богослужении, вторые отрицали всех «князей церкви», считая, что они, движимые жаждой роскоши, забыли об аскезе и погрязли в грехах.
Отныне сторонники старого церковного канона стали хранить книги, иконы древнего письма, дониконианские издания и рукописи в глухих скитах и подвалах монастырей. Выступления защитников «старой веры» получали поддержку в различных слоях русского общества, что привело к большому резонансу и усугубило раскол уже в масштабах общегосударственных.
Официальной церковью, поддержанной государством, так или иначе, но старовер-чество притеснялось многие десяти- и даже столетия. Гонения то ослабевали, то усили-вались, но никогда не прекращались вплоть до 90-х годов XX века. Показательным в этом отношении оказалось царствование Петра I (1689-1725 гг.). Он, провозгласивший принцип веротерпимости в государстве, разрешил старообрядцам открыто жить в городах и селах, но они не пользовались никакими гражданскими правами. Только духовенству было дозволено носить бороды, с прочих брали пошлину в 100, 60 и 30 рублей в год, а с бородатых крестьян при въезде в город или выезде из него взимали по 2 деньги.
Староверы искали пристанище по всем окраинам Российской империи, в том числе и в Придунавье. Основатель одного из самых многочисленных и сильных старо-обрядческих толков, казак-старовер Фотий Васильев, принял в монашестве имя Филиппа. Его последователи отказывались молиться за царя, отвергали ритуалы официальной православной религии. «Филип-поны» (производное от них «пилипоны») через какое-то время и получили наименование «липованы». Постепенно это религиозно-культурное единство, как и само название «липоване» стало определением для довольно пестрой массы старообрядцев в Юго-Восточной Европе.
В начале XVIII века дельту Дуная облюбовали для себя донские казаки-старообрядцы, последователи атамана Игната Некрасова - сподвижника Кондратия Булавина, возглавившего казацкий бунт против религиозных и социальных притеснений народа. Командующий 20-тысячной карательной царской армии князь Василий Долгорукий в 1708 году жестоко подавил булавинское восстание. Игнат Некрасов, стремясь спастись от расправы, ушел на Кубань с отрядом, насчитывающим около 10 тысяч казаков с семьями, а часть казаков-некрасовцев перебралась на необжитые берега в устье Дуная.
Тогда Кубань находилась под властью крымского хана, а При-дунавье было под властью турок. Османы и татары охотно принимали беглый люд, который заселял необжитые земли. За это казакам предоставлялись даже некоторые привилегии: например, их освобождали от податей и повинностей, разрешали иметь собственный суд и чинить расправу по своему усмотрению. Взамен казаки обязаны были принимать участие во всех войнах против России.
В 80-х гг. XVIII века с Кубани на Дунай началось второе массовое переселение некрасовцев. Оно было связано с наступлением русских войск на Кубань и присоединением к России Крыма, дотоле бывшего под властью турок и татар. В память о тех временах недалеко от Вилково, вверх по Дунаю, стоят села Старая и Новая Некрасовки, а в окрестностях города есть острова Кубанка, Кубанский, Анкудиново. Постепенно грань между старообрядцами и некрасовцами стиралась, их всех предпочитали называть липованами.
Они строили рыбацкие жилища с русскими печами. А чтобы построить, как его называли, «камышовый домик», было необходимо в плавнях набросать бугор из ила, а затем сделать остов дома из стволов вербы, переплести их камышом и веревками, обмазать илом, добытым из Дуная, и камышом же покрыть крышу. Им же топили и русские печи, высекая огонь кресалом. Жили трудно, дома освещали рыбьим жиром.
Защищались от частых разливов Дуная, страдали от жары и пожаров, часто возникавших летом. Для удобства передвижения на лодках расчищали каналы-ерики. Со дна доставали густой вязкий ил. Из него буквально «лепили» грядки огородов, наращивали площади садов. Под щедрым южным солнцем на этой земле неплохо зрели овощи, плодоносили деревья. Правда, создавать все это приходилось не раз и не два - частые половодья смывали наносные нестойкие гребли, а когда Дунай бывал особенно полноводным, земляные дамбы не выдерживали, и вода свободно разгуливала по садам и огородам, а то и разрушала жилища.
Казаки на берегах Дуная. Первые упоминания об украинских казаках, объявившихся здесь, относятся к 1576 году. Закоренелые враги татар и турок, запорожцы постоянно воевали против них на суше и на воде. Курсируя на своих «чайках» и «дубках» (небольшие суда) вдоль Черного моря и устья Дуная, они перехватывали неприятельские военные суда, а войдя в Дунай, уничтожали турецкие укрепления. В 1603 году характер запорожцев испытали турецкие крепости Измаил и Килия.

« Назад | Далее »

Мы пришли для оказания помощи, без всякой задней мысли, как христиане». Но румынское воинство начало с того, что учинило массовое ограбление вилковчан. Солдаты забирали все, что попадало под руку. А офицеры забрали 26 тысяч рублей местного отделения кредитного банка и из кассы кооператива. На жалобы ограбленных Абрамеску ответил: «Пусть вилковчане благодарят за то, что обошлось только этим. Ничего не поделаешь, на то и военное положение».
Параллельно власти развернули широкую румынизацию населения, которая очень болезненно воспринималась как русскими, так и украинцами. Работу потеряли служащие и учителя, не знавшие румынского языка. Некоторые из них за отказ принять присягу румынскому королю едва избежали расстрела.
Наиболее ценное оборудование и плавсредства Вилковского порта, рыбозавода и военной базы было разграблено и вывезено. В Вилково однажды пожаловал сам Румынский король Фердинанд I с женой и дочерью. Высокородное семейство осмотрело лабазы, ознакомилось с технологией обработки рыбы, посетило о. Анкудиново. На этом и ограничились заботы королевства о вилковчанах.
В ноябре 1921 г. в Придунавье, в том числе и в Вилково, было организовано движение сопротивления румынским оккупантам. Под руководством вилковчанина Иосифа Полякова (подпольная кличка Платов) был создан революционный комитет южной Бессарабии. Осенью 1924 г. вспыхнуло Татарбунарское восстание. Через три дня, несмотря на ожесточенное сопротивление, восстание было подавлено.
Остатки восставших с боем отходили к городу Вилково в надежде спастись в дунайских плавнях. Но оккупационные войска их настигли. 98 человек без суда и следствия были расстреляны в окрестностях Вилково - их память увековечена в городе скульптурным памятником и мемориальной доской на улице Татарбунарского восстания. Глубокой осенью 1924 г. румынские жандармы погрузили на старую баржу 800 человек. Это были семьи участников восстания - старики, женщины, дети. Баржу вывели на середину Дуная и затопили. В 1925 г. Кишиневе состоялся суд над оставшимися в живых участниками Татарбунарского восстания. Среди осужденных были вилковчане Тит Гладков, Сергей Тихонов, Тарас Гончаров, Еремей Белый.
В июне 1940 г. Советская Россия освободила Придунайский край и он вошел в состав Украины. В городе с населением около 8 тысяч человек были открыты две новые школы, клуб, библиотека, приблизительно 20 магазинов. Жители получили право на бесплатное медицинское обслуживание. Быстро организовались четыре рыболовецких колхоза, куда вошли бывшие члены артелей «Морун» и «Дунаря», восстанавливался рыбоперерабатывающий завод. В апреле 1941 г., когда пошла дунайская сельдь, бригада Мокея Марченко свой месячный план выполнила на 1 060 процентов, а к концу мая они сдали на рыбозавод 12 259 кг рыбы. Такого не было ни до, ни после...
Новая мирная жизнь оказалась недолгой. 22 июня 1941 г. в 3 часа 30 минут горожан разбудили разрывы снарядов. Началась Великая Отечественная война. Румыния была рядом, и она выступила на стороне фашистской Германии. Снова скрестились пути-дороги Бессарабии с румынским королевством, в оккупированном Вилково снова появились и примария, и жандармерия, и насилие с произволом.
В конце лета 1941 г. сигуранца (румынская тайная полиция) арестовала пятерых жителей города, уличенных в антифашистской борьбе. Их жестоко пытали, били резиновыми палками, выламывали суставы. Утром 7 сентября 1941 г. подпольщики А.В. Котец, И.К. Хомутов, К.К. Изотов, Н.А. Гнеушев, Ф.К. Сухов были расстреляны за городом. Их останки не найдены до сих пор.
Три года длилась фашистская оккупация. Освобождение пришло 24 августа 1944 г. Вилковчане радостно встречали советские войска. На фронтах Великой Отечественной войны сражалось 429 вил-ковчан. 87 из них отдали жизнь на полях сражений. В сквере по улице Кирова сегодня стоит монумент матросу-освободителю, а на мраморных плитах высечены имена вилковчан, погибших за свою Родину, за свой Придунайский край. Павел Иванович Ткачук - ветеран Дунайской флотилии, участник освобождения Придунайского края от фашистов, почетный гражданин г. Вилково, работая председателем Вилковского горисполкома, в 60-х гг. XX в. записал рассказы вилковских женщин - очевидцев о событиях августа 1944 г.
Вспоминают -

Анна Ивлевна Олейникова, почетная гражданка города, женщина, ставшая его легендой:
«Бой за Вилково закончился в первой половине дня 24 августа. Нужна была помощь раненым в этом бою морякам. Мой отец, по специальности фельдшер, перед этим вернулся из румынского заточения. К нам в дом пришел морской офицер и спросил: «Вы Ивлий Паатович, фельдшер? Есть раненые моряки, и им нужна медицинская помощь, пока прибудет наша флотская медицина. В то лето я, в свои 17 лет, закончила первый курс училища в Бухаресте. Попросила у отца разрешения быть ему помощницей. Отец занялся перевязками, а я по назначению врача делала уколы, поила раненых, ассистировала при наложении хирургических швов. Командование флотилии распорядилось оказывать врачебную помощь и раненым пленным немцам. Многие вилковчанки ухаживали за ранеными, умывали их, кормили...»

Мария Петровна Зубовская:
«В нашем доме была свободная комната, но не было ни кроватей, ни постелей. Моряки доставили кровати и постели и вскоре привезли раненых. Один имел тяжелое ранение в ногу, другой из-за лицевой раны не мог разговаривать. Это Сваталов, из Москвы. Хорошо его запомнила, потому что мама разводила водой варенье, а я из чайника поила этого раненого...»

Екатерина Осиповна Ковалева:
«В доме моего брата, Гладкова Федора Осиповича, было несколько просторных комнат. Командование Дунайской флотилии, по согласию брата, заняло эти комнаты для медсанбата. Прибывшие врачи развернули операционную. Доставили раненых из Жебриян (сейчас Приморское) и островов. К ним заходил морской офицер, которого они звали «батя». Позже я узнала, что это был майор Ф.Е. Котанов - командир 384-го отдельного батальона морской пехоты Дунайской военной флотилии. Во второй половине дня 24 августа прибыла группа хирургов, медицинских сестер и санитарок. Я тоже старалась что-то делать. Собрала подружек, мы стирали окровавленные бинты, сушили, гладили, скатывали и приносили на перевязки...»